В.П. Кузенков - Весновка: Часть 5
Cпали парни довольно долго. Сказались бессонные ночи, волнения, свежий таёжный воздух и наступившее от первой добычи успокоение. А когда над лагерем взошло яркое весеннее солнце, они проснулись и принялись готовить завтрак.
- Юрок, бобр не подпарится? — волновался Валерка, осматривая застреленного им вчера бобра.
Провёл ладонью по его меху. Ость мягкая, а кажется жёсткой. Рукой проводишь по ней — пух пухом. И вроде тускловата.
Юрка, наблюдая за действиями друга, налил в кружку чая. Отхлебнул и поставил её рядом с собой.
- Не волнуйся. Ничего твоему бобру не будет. Холодно ещё. Давай чайканём, и я стану тебя учить, как кастера обдирать.
- Пластом?
- Трубкой!
- Это же не по стандарту! — удивился Валерка.
- По госстандартам пускай дураки обдирают. Животики бобровые только портят. А мы товар обязаны покупателю показать весь, целиком. И спина не резана, и живот. А пока поешь. На голодный желудок работа плохо спорится.
- Пока не хочется, — Валерка взял в руку нож, брусок и принялся точить лезвие.
Юрка приподнялся:
- Дай-ка посмотрю, что там у тебя?
Повертел нож в руках, потрогал пальцем лезвие:
- Ничего, но бобра лучше всего перочинным обдирать. Самым обыкновенным. К примеру, вот таким, — он достал из кармана складной ножик, его лезвие было отточено, словно бритва. — Чем острее, тем меньше дыр на шкуре делаешь.
Юрка подошёл к бобру и быстро сделал надрез вокруг задних лап и хвоста зверя. Умело и аккуратно стал снимать шкуру. Объяснял:
- Дерёшь в подрезку. У бобра мездра, приросшая непосредственно к туше. К мясу. Значит, режешь по шкуре и не стесняешься. Чем после этого будет тоньше мездра, тем для тебя лучше. Легче шкуру выделывать. Мы же с тобой заводских ких условий в общаге не имеем. Вот поэтому и старайся сразу в лесу сырьё в надлежащий вид привести. Чем тоньше мездра, чем меньше на шкуре жира остаётся, тем лучше.
Через час работы Юрка остановился.
- Устал немного, — сказал он и уселся рядом с Валеркой. — Пока чайку глотну и покурю. Спешить нам некуда. Главное, зверя добыть, а на лагере сиди у костра, работай и работай.
- А может, я попробую обдирать? — попросил Валерка.
- Попробуй, только старайся без дырок. Дырки сразу уменьшают стоимость товара.
Валерка взял в левую руку бобровую шкуру, в правую - нож и сделал насколько резких движений по бобровой мездре. Получалось плохо. Ещё раз, ещё.
- Старайся, старайся! — Юрка стоял рядом и смотрел как Валерка работал. — Главное — не торопись, и всё получится.
Валерка быстро устал. Кажется, чего здесь такого? Стой и обдирай. Но пальцы вскоре заболели. Ручка ножа стала скользкой от бобрового жира и плохо держалась в руке. Он сделал на шкуре надрез — маленькую дырочку.
- Стоп! — остановил его Юрка. — Отдохни! Давай я закончу.
Он забрал у Валерки нож, обтёр его тряпочкой. Подточил и продолжил работу. Теперь рядом стоял Валерка, курил и наблюдал за товарищем. Наконец бобровая шкура была снята. Юрка вывернул её мехом наружу и приложил к голове.
- Как? Похож на боярина? — спросил он.
Валерка улыбнулся:
- Красиво!
- То-то же! Шапка или воротник получится, что надо.
Юрка накинул шкуру на плечи:
- Настоящий мужской мех.
- Женщинам тоже подойдёт.
Валерка взял шкуру. Стал её внимательно рассматривать. Дуть на мех.
- Ты пока любуйся своим первым бобром, а я мясо разрублю и варить поставлю. Обед уже. Ещё пара часов — и нужно будет на зорьку собираться.
Юрка стал разделывать бобровую тушку. Сначала отрубил топором хвост и лапы. Потом голову. Всё сложил в один большой полиэтиленовый пакет, после туда же добавил все бобровые внутренности. Мясо зверя порубил на небольшие куски и часть из них покидал в котелок с водой. Поставил варить. Пакет с бобровыми остатками отнёс подальше в лес и закопал в муравейнике. Вернулся.
- Теперь ни один охотинспектор не найдёт.
- Могут нагрянуть? — с лёгким испугом в голосе спросил Валерка.
- Навряд ли, но бережёного, как говорится, Бог бережёт.
Пока варилось мясо, ребята тщательно пересыпали шкуру солью. Свернули её в небольшой по размерам рулончик и, положив в пакет, закопали в снег метрах в двадцати от лагеря.
- Теперь и этого инспектор не найдёт, — пошутил Валерка.
- Это точно! Пошли мясо есть. Сварилось, наверное. Бобрятина была готова. Ребята брали мясо из котелка руками, макали его в соль и ели.
- Небольшой привкус, а так очень даже ничего.
- Это весной. Хотя мясо с привкусом у бобра и осень. А вот летний бобр привкуса не имеет. Они летом в основном травкой питаются. Это зимой их пища — кора и ветки. Отсюда и привкус. Хуже всего вкус мяса у тех бобров, которые всю зиму на осине или иве прожили. Те, что берёзу грызут, повкуснее будут.
- Ты, я вижу, гурман! — Валерка потянулся за очередным куском.
- А то! — Юрка рассмеялся.
* * *
Вечером ребята снова сидели в засидках. У Валерки зверей не было. Никто не плавал и не кормился. Хотя он вот уже битый час сидит и не шевелится. Наконец солнце скрылось за елями и соснами. Валерка прислушался.
- Хор... Хор... Цвиг...
Над ним протянул вальдшнеп.
- Низко как! — удивился Валерка и вспомнил, как он и его отец в родном Подмосковье ходили на весенние валшнепиные тяги.
- Хор... Хор... Цвиг... — протянул следующий вальдшнеп.
- Во дают!
Выстрел прогремел в той стороне, где был Юрка. Одиночный ружейный выстрел.
- Наверное, по кастеру, — прошептал Валерка, отвлекаясь от тянущей прямо над его засидкой птицы.
- Хор... Хор... Цвиг...
- Обнаглели кулички!
Валерка переломил двустволку и поискал в патронташе патроны, снаряжённые семёркой. Нашёл и перезарядился. На этот раз охотника-промысловика, которому очень нужны деньги, победил охотник-романтик, для которого весенняя вальдшнепиная тяга — главное в его жизни. Это настоящая весенняя охота.
Четвёртый вальдшнеп налетел на Валерку. Прошло всего минут десять с начала тяги. «Бух! Бух!» — ударил он дуплетом по птице. Вальдшнеп как ни в чём не бывало продолжил свой брачный полёт. Валерка от неудачи только плюнул. Через минуту стрелял в очередного летящего кулика.
За полчаса тяги пролетело полтора десятка вальдшнепов. Стрелял Валерка по всем. Не сбил ни одного и не подранил. Стемнело.
- Ты чего это тут пальбу устроил? — Валерка услышал Юркин голос, вздрогнул и обернулся. Товарищ стоял у него за спиной. — По вальдшнепам палишь?
- Угу!
- Совсем спятил. Забыл, чем мы тут занимаемся и зачем припёрлись.
- А они летают!
- Весна их придавила, вот они и летают. Ты представляешь, если кто из местных охотников тут твою пальбу слышал.
- Но путёвка же на вальдшнепа у меня есть.
Валерка пытался оправдываться за совершённую им оплошность.
- Да, ты её купил, но мы поначалу должны бобров пошерстить, а потом, перед окончанием весновки, можно и одну зорьку вальдшнепам посвятить или гусям. Слышишь, как гогочут?
- Га-гак, га-гак! — над ребятами в полной темноте летел гусиный косяк.
- Извини! — попросил Валерка прощения. — А ты кого взял?
- Грохнул второгодка. Хорошенький, чёрный по цвету. Самоё то. Пойдём, заберём — и в лагерь. А где твои вальдшнепы?
- Нету! — Валерка пожал плечами.
- Как? Ты же раз пятнадцать стрелял.
- Больше. Но не попал.
- Охотничек — ничего не скажешь! — Юрка похлопал Валерку ладонью по спине. — Ладно уж, пошли.
* * *
В лесу у костра парни прожили семь полных дней.
- Пора и честь знать, — сказал Юрка, убирая в снег шкуру, снятую с очередного добытого бобра. — Домой пора. Комплект взяли: я четырёх кастеров и ты трёх.
- Тянет всё это как минимум на пару лет тюрьмы.
- Тьфу на тебя! — Юрка рассмеялся. — Особо крупный ущерб налицо. Сам посчитай. Грохнули семь бобров, десять уток, двух зайцев, одного барсука, плюс мой рябчик и твои вальдшнепы.
- Вальдшнепы добывались по путёвке. Ты их в общую кучу не вали.
Валерка похлопал себя по нагрудному карману, где у него лежал охотбилет, разрешение на оружие и путёвка на охоту.
- Ну раз по путёвке, тогда другое дело, — согласился Юрка. — Но я тебе так скажу: если нас со всем этим заметут, то дадут по полной катушке. Не сомневайся. Институт тогда тю-тю, и мотать нам на киче от звонка до звонка. Ребят уже ловили. Про дело бобрятников слышал?
Валерка кивнул, только не помнил, когда это было.
- Не так давно. Я даже успел кое с кем из них лично познакомиться. Думаю, кто-то из своих мужиков сдал. Cтукачей в общаге немерено. Каждый, как может, ради карьеры служит. Для родной партии и правительства.
- Ты уверен, что кто-то из общаги ребят продал?
- Кто знает. Хотя стучать могут все. Я же тебе уже объяснял. Мы с тобой тоже можем.
Валерка скривил лицо.
- Дурак! Всегда можно преподам сливать нужную лично тебе информацию. Не всю, конечно. Кое-что. Понял?
- Да.
- С волками жить — по-волчьи выть. А сейчас давай поедим, завтра с рассветом в обратный поход. Утром пакуемся и топаем до деревни. Жена, небось, заждалась.
Ребята поели, попили чай и стали вспоминать рассказы писателя О'Генри. Так они поступали практически каждую ночь, пока жили на охоте. Юрка пересказывал то, что помнил. Валерка слушал. Потом наоборот. Перешли на книги Джека Лондона, выискивая в его повестях, рассказах и романах непрофессиональные с охотоведческой точки зрения проколы.
Уснули далеко за полночь.
Утром всё, как всегда: проснулись, поели, собрались. Время уже к обеду.
- Пошли, что ли. Обратно рюкзачок нести полегче будет.
Юрка влез в рюкзачные лямки и поднял на спину мешок.
- Конечно, — согласился Валерка.
- Минус соль, еда, патроны.
Они посмотрели в последний раз на место их стоянки и лесом направились к речной пойме.
Идти было легко. Вода за неделю сильно сошла. Ребята пересекли дорогу, несколько ручьёв, поле, пару луговин. В общем, успели отмахать уже половину пути, когда решили сделать привал и немного передохнуть. Лежали на подсохшей под весенним солнцем прошлогодней траве, пахнувшей прелью, плесенью и мышами. Валерка курил, подложив под голову рюкзак, смотрел в небо:
- Похоже, мы на лагере лишнего проколупались. До деревни ещё шлепать и шлепать, а скоро стемнеет. Опять с фонарями топать. Батарейки-то сильно подсели. Хрен чего увидим.
- И хорошо, что темнеет, — ответил Юрка и перешёл на шёпот. — Тихо! Кто-то в пойму вышел. Смотри!
Валерка перевернулся на живот, приподнялся над рюкзаком и посмотрел в ту сторону, куда показывал Юрка.
Пара лосей, выйдя из леса, остановилась на залитой талой водой луговине. Один стоял и, словно лошадь, прядал ушами. Второй лось, опустившись на колени передних ног, рвал сильно подросшую за последние дни траву-зелёнку. Кормился.
- Красавцы! — выдал Валерка и затушил о землю недокуренную сигарету.
- Тише ты! — зашипел Юрка. — Мясо само к нам в руки идёт. Грех от такого отказываться.
Он полез в карман бушлата и достал оттуда две пули «Вятка»:
- Вот и пригодились родимые.
- Ты что? — Валерка попытался остановить товарища.
- Лосей весной стрелять?
Юрка промолчал и высыпал из двух патронов дробь. Вставил в папковые гильзы пули, после чего их края замял пальцами.
- Вот и вся перезарядка, — сказал он. — Дёшево и сердито.
- Юр, может, не надо? — ещё раз робко попросил Валерка. — Куда нам столько мяса? Скоро лето.
Серые глаза друга холодно посмотрели на товарища.
- Мне нужно семью кормить. Ребёнок у меня более. Из мяса есть может только дичину. Почему я их жалеть должен? Моё дитя кто пожалеет?
Он зарядил ружьё, взвел курки и краем леса начал скрадывать животных. Ближе, ближе, до лосей оставалось метров тридцать, когда он вскинул двустволку и прицелился.
- Господи, пусть лоси убегут, — шептал Валерка.
Звери остались на месте. Не уходили.
«Бух!» Юрка выстрелил. Было слышно, как летела пуля и как ударила в воду прямо перед мордой стоявшего на коленях лося. Тот резко поднялся. Повернул красивую горбоносую голову в сторону человека. Насторожился. К нему подбежал второй зверь.
- Убегайте! Вы нам не нужны! — негромко разговаривал сам с собой Валерка.
«Бух!» — ударил второй выстрел.
Один из лосей, тот, что был ближе к стрелку, зашатался и упал. Пополз к лесу. Второй отбежал к лесной опушке и остановился. Валерка видел, как Юрка стал рыться в карманах. Опять зарядился. Подошёл к раненому лосю метров на пять и выстрелил ему прямо в голову.
Лось остался лежать на месте. Другой после выстрела скрылся в кустах. Валерка схватил рюкзаки и своё ружьё, не чувствуя тяжести, рванул к убитому зверю, над которым уже наклонился Юрка. Подбежал и бросил всё на землю. Достал из ножен нож. Отдал его Юрке. Тот перерезал лосю горло.
- Бык! Это хорошо, — сказал он. — Лосиху было бы жалко.
Валерка посмотрел другу в глаза и понял: сейчас Юрка не жалел никого. На карту он поставил слишком много. Если бы к нему в этот момент подошёл кто-то чужой, убил бы не задумываясь.
- Отрезай передние лопатки и тащи в лес! — закричал он.
- Шкуру снимать?
- К чёрту шкуру. Режь прямо по ней. Потом снимем. Сейчac главное лосиную тушу с чистого места убрать.
Валерка отрезал переднюю стегню и уволок её в лес. Положил сразу за деревьями. Вернулся. Юрка немного успокоился, и парни стали работать молча. Теперь Юрка резал мясо и рубил кости, а Валерка мясные куски, мокрые от воды, крови и грязные от земли, перетаскивал в лес и складывал в одну большую кучу. Минут через двадцать с разделкой было покончено. Там, где только что лежал лось, осталось немного шерсти и крови. Ребята перевели дух.
- Лосиную голову и бутор тащи под выворотень, там и закопаем. Осенью здесь вся живность соберётся. Куницы, лисы и енотовидные собаки. Лосиные остатки — это для них лучшая привада, — говорил Юрка, начиная снимать шкуру с лосиных лопаток и задних ляжек.
Когда закончил, обрезал мясную мякоть с костей. Ещё тёплое мясо стал аккуратно упаковывать в пустые пакеты, предварительно вытряхнув из них бобровые шкуры и уток.
- Шкурьё и так в рюкзаки положим, а мясо пусть лучше в пакетах будет. Смотри оно какое! — Юрка держал в руке приличный кусок лосятины. — Сплошной цимус. Теперь котлетами в деревни отъедимся с водочкой из холодильника.
- До дома ещё добраться нужно, — буркнул Валерка.
- Не каркай! — Юрка это сказал так, что Валерка вздрогнул.
Когда полностью стемнело, у ребят всё было уложено по рюкзакам.
- Потянем?
- А куда нам деваться? У охотоведов такая жизнь. Сколько себя помню, обязательно чего-нибудь да куда-нибудь тащу. То капканы, то голубей на приманку, то пойманных куниц, то бобров. Сейчас вот лосятину. Эх, жизнь наша такова.
Парни сели, закурили, и каждый в этот момент подумал о чём-то своём. Только красные огоньки их папирос, словно искорки, светились в ночи.
- Закругляемся! — дал команду Юрка.
Он помог Валерке забросить рюкзак на плечи. Потом поднял свой, надеть помог Валерка. - Тяжело, но терпимо.
Валерка пригнулся под тяжестью вещмешка.
- Своя ноша не тянет, — прохрипел Юрка.
Парни вдохнули в легкие свежий лесной воздух и отправились в путь.
Они шли и шли, тяжело ступая по весенней воде сапогами-броднями. До деревни, до города Кирова, до их общаги и окончания института оставался не один километр пути и не один год жизни и, конечно, ещё не одна весновка.
Так было, было, было...
Вернуться назад Пред. часть 1 2 3 4 5 След. часть