В.П. Кузенков - Весновка: Часть 4
Сон у весеннего костра недолог. Костёр прогорел — и ты замерзаешь. За ночь то один из ребят, то другой поднимались с постели и сдвигали брёвна. Под утро, хотя огонь практически погас, вставать ни тому, ни другому больше не хотелось. Валерка лежал, прижавшись спиной к ногам товарища. Укрыться бушлатом ему удалось только до половины. Были открыты его ноги и макушка коротко стриженой головы.
Первым не выдержал Юрка. Шевельнулся. Вытянул ноги из-под Валерки и сел. Закурил. Папиросный дым смешался с дымом костра. Он подкинул в огонь несколько веток. Они загорелись. Валерка ощутил тепло.
Эй, охотник! Ты вроде сегодня на гусей идти хотел, — обратился к нему Юрка. — Вот как они гогочут. Слышишь?
- Го-гок! Го-гок! — гуси как раз летели прямо над их стоянкой.
Валерка смотрел на огонь.
- Чего они мне плохого сделали? Пусть живут.
Он улыбнулся и полез в карман рюкзака за сигаретной пачкой. Размял «Приму» пальцами и взял из костра горящую ветку. Поднёс её к сигарете. В этот момент пихтовая веточка стрельнула искрой, которая попала Валерке грудь. Свитер в этом месте задымился. Валерка ударил по угольку рукой. Тот отлетел в снег и зашипел.
- Вот как бывает! — рассмеялся Юрка. — Это, кажется дедушка Ленин призывал всех от костра прикуривать, если сидишь рядом с огнём. Нечего, мол, спички тратить.
- Не помню такого, — пробубнил Валерка, но на этот раз прикурил от спички.
Парни умолкли. Курили и смотрели на огонь.
- Завтракать будем, — нарушил молчание Юрка и потянулся за котелком.
Глянул, сколько осталось там чая. Заваренный вчера, он стал морковного цвета. Чай Юрка разбавлять не стал. Так и повесил котелок над огнём. Подбросил в костёр ещё веток. Валерка тем временем поднялся с нар и, надев сапоги, отошёл. Нагнулся над снежной куртиной и зачерпнул в ладонь колючего весеннего снега. Стал обтирать лицо.
- Умываешься? — крикнул Юрка.
- Угу!
- Ты, случаем, с собой пасты зубной не взял?
- Нет. Я думал, но потом забыл. ...
- Правильно сделал. Вот когда мы с тобой после весновки к людям вернёмся и в баню пойдём, вот тогда ты настоящий кайф и испытаешь. В этом ещё одна прелесть весенней охоты. Неделю не мыться, а потом в баньку сходить.
Когда Валерка вернулся к биваку, чай в очередной раз закипел.
- Может, хватит его варить? — кивнул Валерка на котелок. — Снимай, а то и так там чифир получился.
Юрка достал из рюкзака пачку сахара и десяток ванильных сухарей. Чай разлили по кружкам. Валерка глотнул горячую жидкость. Горький, несколько раз переваренный напиток был противен. Он бросил в свою кружку штук пять сахарных кусков. Снова отхлебнул из кружки.
- Теперь вроде можно пить.
Юрка сначала размачивал сухарь в чае и только потом кусал.
- Чаепитие закончилось, — сказал он, когда ребята опустошили котелок до дна.
Оделись они быстро. Оставленные вещи и рюкзаки сложили под тент на нары на случай дождя. Юрка посмотрел на небо:
- Хмурится.
Взяли ружья и пошли к реке. Без тяжёлых рюкзаков за плечами идти по снегу им было значительно легче. Не то, что вчера. Но к речному берегу не подойти. Весенняя вода везде заходила прямо в лес. Поэтому парни шли и шли, выискивая, где посуше.
Валерка шёл первым и старался ступать в кем-то оставленные и успевшие подтаять следы.
- Кто тут до нас прошёл? — думал он, ставя ногу след в след.
- Кому это нужно по лесу лазить?
Идти по следам было неудобно, хотя и легче, чем самому топтать снег. Наконец он пригляделся к следам, по которым шёл. Они были большие по размеру и похожие на человеческие, только с мелкими чёрточками спереди. Валерка остановился и нагнулся. Тут до него дошло. Он обернулся и уставился на Юрку:
- Медведь ведь прошёл?
- А я думал, что ты не заметишь, по чьим следам так весело топаешь. Причём, заметь: этот медведь тут ночью ходил. Сначала недалеко от нашего костра, а потом по краю леса. Видно, не так давно встал из берлоги.
- Может, пули зарядить?
Валерка зашарил в патронташе. Юрка улыбнулся:
- Это только ты по тайге с незаряженным оружием гуляешь. А я пули сразу зарядил, как только понял, по чьим следам мы идём.
Валерка зарядил пулями свою Ижевку.
- Пошли, чего тут стоять.
Юрка слегка подтолкнул Валерку плечом, и они продолжили путь. Только теперь Валерка шёл медленнее, часто останавливался и осматривался. А когда медведь отвернул от реки вглубь леса, даже обрадовался и стал быстр быстро выбираться к сухому речному берегу, который был виден впереди. Наконец ребята вышли из леса, оглянулись и тихо подошли к воде. Первым теперь шёл Юрка. Шаг, ещё шаг.
- Иди прямо за мной, — шепнул он Валерке. — Вдруг тут норы бобровые. Пройдём у них по головам, вечером чёрта лысого увидим, а не кастеров.
Валерка с товарищем не спорил. Тот остановился.
- Вода больше не прибывает, — он показал пальцем на множество белых, без коры, ивовых веточек, плавающих среди кустов прямо у берега.
- Видишь?
- Вижу!
- Это и есть бобровый кормовой столик. Только он не так ярко выражен в этом месте. Воды тут много. Бобрики на этом плёсе плавают и с воды кормятся, а после всё речная водичка по кустам разносит. Поэтому палочки в одном месте и не лежат, как это было бы осенью. Понятно?
- Да.
- Здесь под деревом мы засидку и сделаем. Первую.
Юрка подошёл к воде и остановился возле довольно толстой берёзы, росшей как раз на берегу. Он отоптал вокруг берёзового ствола сухую траву. Обломал веточки с кустов. Сел под дерево и закурил. Думал и смотрел на реку. Пару раз вскинул ружьё. Поцелился, поводил стволами по воде и вдоль берега. Наконец поднялся с земли.
- Отлично! Бить зверя лучше всего в этом месте и здесь, — он показал стволами ружья предполагаемые места выстрелов по бобрам. — Битого зверя сразу к берегу прибьёт или вон к тем ивовым кустам. Доставать бобров будет легко. Лучшего места не придумать. Пойдём, ещё местечко под засидку найдём, и можно будет вернуться к биваку и начать готовиться к вечёрке. Хотя времени у нас ещё вал, — он посмотрел на часы: — Отойдём от плёса подальше, можно будет и уточек пострелять. Они вон как разлетались. На охоте же. Тем более жена меня просила для дочки десяток птичек добыть. Да и самим что-то жрать нужно.
Юрка показал на стайку чирков-свистунков, пролетавшую над ними.
- А я не видел, что на реке столько уток, — Валерка проводил взглядом птиц.
- Ну, ты даёшь! А стаи шилохвостей не видел?
- Нет!
- А пары крякв?
- Нет! Я на воду смотрел. Старался бобров высмотреть. Ты же говорил, что они запросто могут и днём наплыть.
Юрка усмехнулся:
- Говорил. Правильно. Значит, моя наука даром не прошла. Впитывается наука студентом-первокурсником. Это хорошо. Это тебе не за партой в душном кабинете у дяди Саши кемарить. Для подготовки настоящих специалистов только такой процесс обучения нужно вводить. Жизненный. То есть непосредственное обучение в охотничьих угодьях. Только так могут получиться настоящие охотоведы, а не цитрусовые, как это сейчас бывает в большинстве случаев.
- Юр, давай, слезай с броневика, — Валерка остановил речь старшего товарища. — Пойдём лучше вторую засидку найдём. Пока время есть.
Юрка рассмеялся.
Парни прошли с километр по берегу и повернули к наполненной талой водой старой мелиоративной канаве. Бобров на ней обнаружили сразу. Вся канава была в погрызах старых и совсем свежих. Казалось, что бобры только что прямо перед ребятами, закончили свою трапезу и попрятались в норы. Очищенные от коры веточки ещё качались на волнах. Может, оно так и было.
Юрка огляделся.
- Неплохое место. Сядешь вот под этим кустом, — он показал Валерке, где будет засидка. — Обзор хороший. Если хочешь, можешь на плёсе охотиться, а я здесь. Мне всё равно.
- Да нет. Я здесь посижу. Мне это место тоже нравится. И битый зверь не потеряется, течения ведь в канаве нет. А на реке сделаю что-нибудь не так — и привет. Бобр потонет, ты же первым ругаться станешь. Жалко будет потерянного кастера.
- Хорошо, — согласился Юрка и похлопал Валерку по плечу. — Готовь место для охоты. Подходить будешь вот с этой поляны, от тех кустов. Как я рассказывал, иди медленно и, главное, не спеши. Не к девкам подкрадываешься, к бобрам.
- Я всё давно понял.
Валерка подошёл к кусту. Сел рядом с ним на землю и, как делал до этого на реке Юрка, попробовал поцелиться из ружья.
Канава хорошо просматривалась. До противоположно берега было всего каких-то десять-пятнадцать метров.
- Стрелять можно, если бобрики у того берега плавать будут? — Валерка обернулся.
- Нежелательно, конечно. Хотя... — Юрка задумался, - бей! Если что — достанем. Ну, хватит рассиживаться. Пора и уток погонять. Дело к обеду, а мы ещё без трофеев.
Ребята аккуратно, идя друг за другом, отошли от канавы.
- Давай по реке чуток ещё пройдём. Бобров глянем и уточек прошерстим. А ты пули-то вынь из стволов, — Юрка кивнул на Валеркину двустволку. — В чирка пулей «Вятка» вряд ли попадёшь!
Валерка переломил ижевку и поменял патроны.
- Пятёрки хватит?
- Вполне.
Только зарядились, как пара чирят зашла над ребятами. Они присели. Утки на втором круге резко снизились.
- По второму бей. Вторым должен селезень лететь, — командовал Юрка.
Валерка не послушал его и сделал дуплет по уткам. Когда подошли к битой птице, на траве лежала уточка-самочка.
- Одним выстрелом сразу наповал весь будущий выводок, — сказал Юрка.
Поднял чируху, взяв пальцами за клюв. Подержал птицу на вecy. Клюв выдержал и не сломался.
- Старенькая уточка. Если бы клюв треснул, значит, молодая, — продемонстрировал он знание предмета «Биология птиц». — На втором курсе тебя этому дядя Сева научит.
- Геннадий Николаевич?
- Он, родимый. Чёрт с ней. Не волнуйся. Не мы, так другиe бы её грохнули. Местные охотники сейчас по всему, что движется, стреляют. Конечно, кроме парохода и самолёта. Пойдём лучше ещё один поворот реки посмотрим. Тот, что впереди, — Юрка махнул рукой в сторону речной петли. — Место там вроде неплохое.
Так и оказалось. Речной поворот был ещё одним бобровым плёсом.
- Оставим на потом. Сначала бобриков перебьём поближе к стоянке, а потом можно и сюда сходить.
Стая уток-шилохвостей закружилась над плёсом. Ребята сделали по ним каждый по дуплету. Были сбиты селезень и уточка.
- Неплохо, — высказался Юрка. — Ужин уже есть, если даже бобра не добудем. А вот если добудем, то уток в семью отнесём. Кишки вынем и в снег закопаем. За неделю им ничего не сделается — холодно. Ладно, пора возвращаться.
Пообедав консервами и выпив чаю, парни сидели у костра, разговаривали.
- Тихо! — Юрка прислушался. — Слышишь, рябчик свистит?
Валерка покачал головой.
- Нет!
Юрка достал манок.
- Всегда с собой ношу, так к карману нагрудному и привязан, — прошептал он. — Незаменимая для охотоведа вещь. Особенно весной. Они сейчас дурные, рябчики. Свистнешь разок — и стреляй.
- А я слышал, что рябчики моногамы, поэтому весной на них охота и закрыта. Убьёшь одного — накрылся весь выводок.
Юрка, который только что хотел манить рябчика, остановился. Посмотрел на Валерку и вынул свистульку изо рта:
- Ну, ты даёшь! Моногамы. А кто это доказал? Наши учёные. Так им я не верю. Тетерев и глухарь полигамы, рябчики моногамы!
- У тех тока ярко выражены, — пытался спорить Валерка.
- Тока. Да я на первом курсе в одном обособленном среди полей лесочке за весну всех рябчиков выбил. Специально с целью эксперимента.
- Опять наука в дикой природе?
- Она самая. Так на следующий год этих самых птах там снова полный лес собрался. Лучше не мешай.
И Юрка засвистел рябчиком-петушком:
- Пиу... Пиу... Пиить... Птица тут же откликнулась. Через несколько секунд рябчик сидел на дереве прямо над костром. Юрка поднял ружьё, прицелился и выстрелил. Птица комом упала прямо ребятам.
- Пиу... Пиу... Пиить... — ещё раз позвал Юрка. Второй петушок через минуту лежал рядом с первым.
- Хватит на сегодня. Давай этих готовить.
Юрка полез в рюкзак, из которого достал порядочный кусок свиного сала. Отрезал от него две полоски, каждая величиной примерно с рябчиную грудку. Птиц ощипывать не стал, а взял и сдёрнул с них шкурки. После этого вырезал из тушек грудки и, сделав из веток два шампура, насадил на каждый по грудке и куску сала.
- На, жарь, — предложил он и передал Валерке один из шампуров. — Нам мясной белок сейчас очень нужен. Голодное общажное детство сказывается. Нехватка витаминов.
Мясо рябчиков, конечно, суховато. Жира ноль. Вот со свинячьим салом, да на охотничьем костре получается объеденье. До следующей весны теперь вспоминать станешь.
Юрка жарил свой «весенний» шашлык, Валерка свой. Когда блюдо было готово, ребята его попробовали. Получилось самое то. На свежем воздухе после институтских харчей мясо рябчика и свиное сало Валерка проглотил одним махом, даже толком не почувствовал вкуса.
Юрка, наоборот, ел не спеша и наслаждался пищей. Он отщипывал пальцами от грудки рябчика маленькие кусочки мяса, водил ими по мягкому, слегка обжаренному на огне салу и отправлял деликатес в рот.
- Вкусно! — говорил он, причмокивая губами.
Валерка сел на нарах у костра:
- Юр, на охоту не пора? Вечер уже.
Тот бросил окурок сигареты в огонь и произнёс:
- В принципе, пора. День сегодня выдался пасмурный. На улице тепло и душно, словно в бочке. Бобры могут рано выплыть. Весной они и так целыми днями активны, а сегодня из-за погоды особенно. Давай-ка, дружок, собирайся.
Через пять минут Валерка готов был идти на вечерню зорьку.
- Рюкзак, ружьё, патроны, шапка, тёплые перчатки, вроде всё взял, — сказал он.
- А фонарик? — Юрка проверил свою «тозовку», заряжена или нет.
- Фонарик забыл!
Валерка полез под нары за фонарём. Он ещё днём положил его туда. Юрка ждал, когда Валерка окончательно соберётся:
- Тютя! Всё, что ли?
- Вроде всё!
- Тогда почапали.
Ребята направились к реке. На поляне, не доходя до плёса, где Юрке сегодня предстояло караулить бобров, они разошлись. Юрка стал медленно двигаться к воде, а Валерка пошёл дальше. У канавы он остановился. Зарядил ружьё. В правый ствол вставил патрон с дробью 00, в левый — 000. Подумал: «Пусть в левом дробь покрупнее будет. Вдруг здоровенный бобр попадётся». — «Маленького старайся бить, сеголетка», — вспомнил он Юркины слова. Но для себя решил: «Мой первый бобр. Чего выбирать? Грохну то, что подвернётся, а там посмотрим».
Поудобнее взял в руку ружьё и сделал первый шаг к воде. Остановился. Посмотрел секунду-другую. Ещё шаг. Снова остановка. Ивовый куст, под которым предстояло сидеть и ждать кастеров, был прямо перед ним. Валерка прислушался. Характерный звук, будто кто-то пилил ножовкой, был ясно слышен:
- Ж-ж-ж-ж!
- Неужели кормится? — прошептал Валерка.
Его затрясло. Он замер. Ладони рук вмиг покрылись испариной. Телу стало жарко. Валерка поудобнее перехватил ружьё. Зачем-то щёлкнул предохранителем. Подумал и вернул предохранитель на место. Приложил ружейный приклад к плечу. «Подойду, до воды осталось всего ничего. Главное, бобра первым заметить». Держа оружие наизготовку, он сделал очередной шаг по направлению к кусту. Ещё шаг. Валеркин лоб стал влажным. Капли пота катились из-под зимней шапки-ушанки по щекам.
- Ж-ж-ж-ж! — бобр продолжал кормиться.
Между веток куста хорошо просматривалась вода. Звук шёл с противоположного берега канавы. Откуда точно, Валерка пока не понимал. Он стоял и, еле-еле вращая головой, осматривал водяную гладь.
- Где же он? — задавал сам себе вопрос Валерка.
Постоял и сделал шаг в сторону от куста. На этот раз он стоял рядом с кустом и водой. Обратил внимание на белую веточку. В темноте берега у залитых водой берёзовых стволов эта очищенная от коры палочка то и дело дёргалась на воде. Рядом с ней торчало что-то чёрное. «Бобровая башка, — понял Валерка.
Не раздумывая больше, он повёл ружейными стволами в сторону зверя. Навёл мушку на пятно-голову и медленно потянул спусковой крючок.
- Ух! — глухо ударил выстрел.
- Бульк! — бобр скрылся под водой сразу, как только дробь подняла вокруг ивового прутика сноп водных брызг.
- Чёрт! — ругнулся Валерка. — Неужели промазал?
Он переломил двустволку и заменил стреляный патрон. Сел под кустом. «Если смазал, — думал он, — может, ещё раз этот бобр покормиться вылезет. А может другой. В семье ведь не он один живёт».
На другой стороне за кустом вроде как что-то всплыло из-под воды. Небольшая рябь прошла по водной глади и исчезла. Валерка приподнялся и огляделся. Ничего интересного он не заметил. Быстро темнело, и тень от росших по берегам канавы деревьев и кустов успела накрыть всё вокруг. Но Валерка продолжал сидеть в засидке и не заметил, как к нему сзади почти бесшумно подошёл Юрка.
- Где трофей? — спросил он негромко.
От неожиданности Валерка даже вздрогнул. Обернулся:
- Испугал!
- А я думал, услышит охотник, как я к нему подхожу, или нет? Не услышал! — Юрка улыбнулся.
- Да я и так тут весь в расстройстве сижу. Ты ещё подкалываешь! — Валерка сделал вид, что обиделся.
- Что случилось?
- Промазал по бобру с двадцати шагов, - и Валерка рассказал что произошло.
- Говоришь, на той стороне зверь кормился? Тогда давай пойдём и посмотрим.
Ребята обошли канаву, нашли переход на противоположный берег и перебрались. Включили фонари.
- Бобры молодцы. Плотину соорудили, а мы, дураки, днём тут поленились посмотреть. Ведь это лучшее для охоты место. Для засидки и для установки капкана. Видишь слив у плотины?
Юрка осветил лучом фонаря место, где бобры перелезали через построенную ими плотину.
- Он же и звериный лаз. Завтра днём в этом месте нужно железку воткнуть. Такое место всегда козырное. Уловистое. Все, кто по канаве поплывёт, тут обязательно пролезут: Может выдра влететь, норка, шушера и, конечно, бобр. Пару раз уток ловил. Один раз даже щуку.
- Щуку? — Валерка удивился. — Ладно врать-то.
- Посмотри, дружище, в мои честные глаза.
Теперь Юрка осветил себе лицо. Он смеялся. Через некоторое время они подошли к тому месту, где Валерка стрелял в бобра.
- Где он кормился? — Юрка подошёл ближе к воде.
Валерка осветил куст, в этот раз он находился на противоположном от парней берегу. Прошёлся лучом света по воде и остановился у берёзовых стволов. Здесь плавало несколько веток-погрызов.
- Кажется, на этом месте. У этой берёзы. Столик тут у него. Видишь: погрызы совсем свежие, — Валерка светил, а , Юрка, нагнувшись над водой, аккуратно осматривал стволы деревьев.
- Не врёшь, — подтвердил он. — Тут следы от дробинок.
Юрка провёл ладонью по берёзовой коре, выпрямился.
- Юр, мне ещё показалось, что после выстрела за кустом что-то всплыло. Примерно через минуту, — неуверенно сказал Валерка.
- Когда, мой друг, вам что-то кажется, тогда нужно креститься.
Юрка улыбнулся и, раскатав выше колен болотные сапоги, пошёл водой вдоль берега. Метров через двадцать он остановился и осветил фонарем середину канавы. Большой пук рыжих волос торчал из воды. Валерка, видя это, одним движением сорвал ружьё с плеча, снял с предохранителя, приготовился к выстрелу.
- Бобр! — крикнул он.
- Вижу, что не лось, — сказал Юрка. — Ружьё опусти. Похоже на бобра. Возьми лучше у меня фонарик и свети. Юрка передал фонарь Валерке и сделал несколько шагов вглубь канавы. А когда вода дошла почти до края его сапог, потянулся к меху.
- В кого стрелял? — спросил он.
- Сеголетка!
Юрка под водой за что-то ухватился и потащил на себя. Тащил к берегу и улыбался. Говоришь, сеголетка?
- Угу, — Валерка стоял, ждал и не шевелился.
- Тогда смотри.
Бобр величиной с хорошего барана был вытащен Юркой из воды на берег:
- Вот твой первый сеголеток. Лет так на пять или шесть.
- Валерку поразил вид зверя. Бобра он видел впервые. По форме тела он чем-то напоминал большую крысу, у которой были маленькие передние конечности и крупные задние, соединенные между пальцами широкой кожистой перепонкой. Особенно бросался в глаза бобровый xвост. Похож на лопату, плоский, почти лишённый волос и покрытый щетинками-чешуйками. Как показалось Валерке хвост был по длине что-то не менее 20 см, и шириной oколо 10—12 см. Цвет меха у зверя был тёмно-каштановый.
Мамку грохнул, — Юрка подошёл к Валерке и пожал ему руку: — С полем тебя, дружок. С этой минуты и ты вошёл в славную братию парней охотоведов-бобрятников Кировского сельхозинститута.
- А как ты определил, что это мамка?
- Подойди и посмотри. Писуна ведь нет, — Юрка закурил.
Валерка наклонился к бобру. Сначала зачем-то потрогал пальцами оранжевые бобровые зубы-резцы. Затем он перевернул зверя на спину. Провёл рукой в том месте, где, по его мнению, должны быть отличительные черты самца от самки. Ничего не было. От ладони запахло специфическим запахом бобровой струи.
- Это что? — Валерка принюхался.
- Так струя воняет. Бобры этим запахом свои участки обитания метят. А вот писуна снаружи у бобров-самцов не бывает. У них всё это дело под кожей запрятано. Охотоведу нужно знать такие особенности, — Юрка рассмеялся. — Вот из-за этих особенностей сразу не определить, кого ты стукнул. Мамку или папку. Пошутил я.
- И что теперь?
А теперь грузи этого зверька себе на плечи и тащи не спеша до лагеря. Он совсем не тяжёлый. Каких-то 20—25 кг общего веса. А я ружьё твоё понесу и рюкзак, — Юрка поднял с земли Валеркин рюкзак и ружьё.
- И постарайся тащить аккуратнее. Не испачкайся кровью и особенно бобровой струей. А то вонять твоя одежда будет ещё год. Хрен чем отстираешь. Преподы же в нашем институте ушлые. Сразу по запаху усекут, каких ты этой весной в Вятских лесах кастершнепов стрелял.
Валерка еле закинул себе на плечи добытого бобра. Под тяжестью зверя он даже немного пригнулся. Одной рукой ухватился за передние бобровые лапы, другой — за задние. Дёрнул плечами, поудобнее укладывая трофей на себя. Вроде получилось. Тепло от не успевшего остыть бобрового тела грело. Валерка, радуясь хорошему выстрелу и совершенно не обращая внимания на тут же намокший от воды бушлат, зашагал за Юркой к их лагерю. Тот шёл чуть впереди и освещал дорогу.
Поначалу идти Валерке было легко, но уже через полкилометра тяжесть бобра дала о себе знать. Тащить его становилось всё тяжелее и тяжелее. Но он шёл и шёл, молчал и помощи не просил. Сопел, нёс бобра и пытался не отставать от товарища.
- Чувствуешь, как костром пахнет? — спросил Юрка и остановился.
Валерка обрадовался короткой передышке.
- Воздух втяни, — Юрка шмыгнул носом. Валерка, вдохнув холодный ночной воздух, почувствовал запах кострища.
- В тайге за пару дней у людей все органы чувств обостряются. Становятся чувствительными не меньше, чем у зверей. До лагеря ещё топать и топать, а мы уже костёр причуяли. Дымит маленький уголёк, а дым за километр по земле стелется. Так-то.
Ребята двинулись дальше. Добравшись до лагеря, Юрка первым делом подвесил к жерди, на которой натянут тент, бобра, обвязав его хвост верёвочной петлёй-удавкой.
- Пусть до утра обвисится. Завтра поутру обдерём. Главное, что ты его добыл, а на обдирку шкуры у нас время хватит.
Юрка осмотрел бобровую голову.
- Ты, видно, ему заряд прямо в морду влепил. Глаза выбил. Патрон заводской у тебя. Заряд слабый, он после выстрела и нырнул. В нору свою не попал и сдох. После чего его воздухом в лёгких на поверхность воды и выдавило. Верной оказалась моя теория, — сделал вывод Юрка.
Валерка молча сидел на нарах, курил и смотрел на кострище.
- Замучился?
Немного. А у тебя были сегодня бобры?
- Плавала парочка. Но далековато. Завтра возьму. Никуда они не денутся. Один бобрик по виду красивый, чёрненький.
Юрка взял топор. Нарубил дров и разжёг огонь. Подвесил над костром котелок с водой:
- Отдохнём. С почином нас. Весновка началась удачно.