С.В. Мараков - Печальная история
К числу самых чадолюбивых животных, несомненно, относится морская выдра — калан. Мать-каланиха рождает только одного щенка, нежно пестует его и не отпускает от себя почти полгода. Каланенок рождается зрячим, весной или в начале лета. Он покрыт густой лохматой шерстью бурого цвета. Потому, видно, и назвали его «медведка». Плавать он не умеет, но держится поплавочком на поверхности, когда мать ныряет за кормом. На поверхности каланиха оставляет «медведку» совсем на короткое время, не больше минуты. Вынырнув, она сразу же находит свое чадо и только тогда успокаивается, принимается за трапезу. Самыми лакомыми кусочками — икрой рыб и морских ежей она угощает каланёнка.
После еды они спят. «Медведка» залезает на грудь и живот каланихи. А надо сказать, что каланы и плавают, и отдыхают в море на спине.
Если матери-каланихе вдруг покажется, что где-то рядом опасность, то она, придерживая «медведку» за шиворот зубами, обхватывает для верности одной из передних лап и ныряет вместе с ним или уплывает подальше от опасного места. Иногда случается, что каланиха, преследуя рыбу, уплывет чуть подальше. Тогда каланенок начинает пронзительно свистеть, и мать тут же к нему приплывает.
Однажды в лабиринте скал, разделенных узкими, но глубокими канавами, я увидел «медведку», покачивающегося, как поплавок, возле самого края. Казалось, протяни руку и можно схватить безмятежно спящего щенка. Мелькнула мысль — а не брошен ли он матерью или она заблудилась в лабиринтах? Подошел к нему совсем близко. Сфотографировал и только-только потянулся к нему, как неподалеку показалась заполошная мамаша, с перепугу она высунулась из воды едва ли не по пояс. Но уже в следующее мгновение исчезла, а еще через пару секунд «утонул» и каланенок. До чего же она искусно утянула его под воду! А еще через десять секунд они вынырнули из воды далеко, в двадцати метрах.
На острове Медный запомнился случай и совсем иного рода. В солнечное июльское утро по большому отливу я ушел на Глинковский мыс. Забрался подальше в море. Влез на обросший водорослями высокий риф, лег на эту своеобразную постель и стал наслаждаться обществом каланов и тюленей. Они располагались на соседних рифах. Ветер дул от зверей, и меня они не замечали. Казалось, все они радовались погожему дню.
Мое внимание привлекла плывущая с детенышем каланиха, которая вскоре вылезла на соседний невысокий риф. Детеныша положила рядом. И тут же стала беспокойно оглядываться, не спускаясь на воду. Что-то было необычное в ее поведении. Ничего подобного я раньше за многие годы наблюдений не замечал. Наскоро отжав воду и взбив свой мех — так ведут себя все выходящие на сушу каланы — она положила на грудь «медведку», ткнулась в него мордой и принялась ухаживать за его мехом. Так продолжалось очень долго. Иногда мать подносила его поближе к морде, словно разглядывая и что-то ему говоря на своем языке. И только тут я понял, что детеныш был мертв. Было невыносимо смотреть на эту сцену. Кругом сияло солнце, голубело небо, природа светилась радостными красками. Каланиха спустилась на воду, положила погибшего каланёнка на грудь и тихо поплыла вдоль берега…